Лейб-медики российских императоров | Автор топика: Mirabelle
Послеоктябрьская историография с ее классово-партийными пристрастиями и сугубо нигилистическими оценками личностей российских монархов способствовала появлению в советской исторической литературе порочной практики либо замалчивания, либо весьма тенденциозного изображения частной жизни царей и их ближайшего окружения, в том числе и лейб-медиков.
Примером может служить книга хирурга-онколога Б.
Понятно, что такое отношение к придворным врачам не могло способствовать появлению научных работ по изучению их жизни и деятельности. Поэтому сведения о лейб-медиках мне пришлось собирать в дореволюционных биографических словарях и справочниках, в мемуарной и исторической литературе прошлых лет. Много дало ознакомление с материалами фондов Российского государственного исторического архива (РГИА) (Санкт-Петербург) и Российского государственного военно- исторического архива (РГВИА) (Москва), а также каталога выдающихся деятелей отечественной медицины Государственной центральной научно- медицинской библиотеки (Москва). На основании изучения этих и некоторых других источников удалось установить фамилии 179 лейб-медиков (алфавитный список прилагается к тексту статьи).
В русских официальных документах лейб-медики впервые упоминаются в петровской Табели о рангах 1722 года.
Офтальмологи (Dato) Поначалу придворные чины означали одновременно и звание, и должность. Позже придворные чины (должности) были отделены от званий, которые стали присваиваться исключительно в зависимости от личных заслуг и проявленного усердия по службе. Эти изменения коснулись и лейб-медиков. Постепенно эти звания стали присваивать также лицам, не имеющим непосредственного отношения к медицинскому обслуживанию императорской семьи, но занимающим высокие должности в медицинской администрации военного, военно-морского и других ведомств.
В 1833г. было введено звание "почетный лейб-медик". Впервые оно было пожаловано лейб-медику С. Ф. Гаевскому в связи с его переходом к научной деятельности. В последующем такие почетные звания стали припсваивать не только медикам, находящимся на придворной службе, но также и лицам, успешно проявившим себя в различных областях медицинской науки и практики. С течением времени сложилась даже такая кадровая политика, согласно которой лица, удостоенные почетных придворных медицинских званий, могли при возникновении вакансий претендовать на получение должности и звания лейб-медика. Так случилось с С. П. Боткиным и его сыном Е. С. Боткиным. Специально для лейб- медиков М. М. Мандта и Н. Ф. Здекауэра было введено наивысшее звание "лейб-медик консультант".
Термин "лейб-медик" употребляется в качестве видового и родового понятия. В узком смысле слова - это врач-терапевт (специалист по внутренним болезням), постоянно прикрепленный к императору и членам его семьи. В широком смысле слова - это все вообще придворные медицинские специалисты. В начале XVIII в. имелись лишь лейб-медики и лейб-хирурги. В связи со специализацией медицинских знаний и расширением номенклатуры медицинских специальностей в первой четверти XIX в. к ним были добавлены лейб-акушеры и лейб-окулисты, а в середине XIX в. - лейб-педиатры и лейб-отиатры (специалисты по болезням уха, горла и носа). Существовала определенная иерархия придворных медицинских званий. Старшими считались лейб-медики, за ними шли лейб- хирурги, а затем - все остальные. Эта иерархия сказывалась как на оплате труда, так и на возможностях дальнейшего продвижения по службе. Например, чин лейб-медика мог получить при благоприятных условиях лейб- хирург, но никак не другой специалист. Известен лишь один случай, когда звание почетного лейб-медика было пожаловано лейб-акушеру В. Б. Шольцу при его увольнении в отставку в 1859 году. (Между прочим, это тот самый Шольц, который вместе с главным врачом придворного Конюшенного госпиталя К. Задле-ром первым прибыл на помощь раненому на дуэли А. С. Пушкину).
В отличие от других придворных чинов, которым с эпохи Николая I было отменено денежное жалование "как бы для того, чтобы мыслию о материальной выгоде не омрачать блеска столь близкого к престолу звания" (3), лейб-медики продолжали получать весьма приличное содержание, не говоря уже о дорогих подарках и других знаках императорского благоволения.
Институт лейб-медиков российских императоров возник не на пустом месте. Ему предшествовал Аптекарский приказ, доктора и лекари которого в течение XVII в. занимались охраной здоровья русских царей.
Может быть отмечена определенная преемственность в деятельности этих двух групп: высокий профессиональный уровень, тесная связь с западно- европейской медициной, эволюционировавшая от полной зависимости до относительной самостоятельности, наличие прогрессивных форм организации оказания медицинской помощи- бесплатность медицинского обслуживания, диспансерный характер наблюдения с прикреплением врача к пациенту, преимущественно консилиумный способ диагностики как наивысшая форма диагностического процесса, объединенное управление лечебно-профилактическими, санитарно-гигиеническими и противоэпидемическими мероприятиями и медицинским снабжением, использование новых средств лечения и профилактики, заметное влияние на развитие лечебной и научной медицины в России.
Офтальмологи (Dato) Вместе с тем между придворными врачами русских царей и лейб-медиками российских императоров имелись и существенные различия. Так, в отличие от придворных врачей, которые все были иностранцами и приглашались на царскую службу на определенное время по договору (контракту), лейб- медики в большинстве своем были уроженцами России и русскими подданными, и их служба протекала на постоянной основе, то есть практически до конца жизни. Среди лейб-медиков, приглашенных на короткие сроки, можно отметить доктора Готлиба Листениуса, вызванного Анной Иоановной в 1739 г. на четыре года, английского врача Томаса Димсдаля, специально приглашенного в 1768 г. Екатериной II для проведения прививки против оспы ей и наследнику престола Павлу Петровичу, а также приезжавшего в 1805-1808гг. в Россию известного австрийского профессора Иоганна Петера Франка ("Рюрика Медико- хирургической академии", по выражению Я. А. Чистовича)(4), занимавшегося усовершенствованием учебного процесса в Санкт- Петербургской медико-хирургической академии.
В то время как придворные врачи, будучи служащими Аптекарского приказа, относились к челяди, то есть к низшему разряду придворных, лейб- медики были включены в состав свиты императорского двора, им присваивались высокие классные чины, вплоть до чина действительного тайного советника, они награждались орденами, некоторым из них были пожалованы родовые титулы.
В противоположность придворным врачам, которые не имели формального отношения к высшим органам медицинского управления, лейб-медики занимали важные посты в медицинской администрации, включая должности архиатра, президента Медико-хирургической академии, начальников медицинских служб армии, флота и гражданских ведомств.
Вопреки тому, что придворным врачам не разрешалось применять свой опыт и врачебные знания в отношении лиц, не принадлежавших к царской фамилии, лейб-медики, помимо выполнения своих прямых обязанностей по медицинскому обслуживанию императорской семьи и ее многочисленных родственников (в середине XIX в. семья Романовых насчитывала 28 человек, в начале XX в. - 53, а в 1914г. - более 60 человек)(5), занимались также лечебной практикой в различных медицинских учреждениях и, кроме того, вели широкий частный прием. Например, Я. А. Чистович писал об Н. Ф. Арендте: "Он занимался частной практикой, не отказывая никому в помощи [...]. Были годы, которые Арендт провел почти не выходя из коляски: так много было у него больных" (6).
Анализ биографий лейб-медиков позволил выявить некоторые общие для них характерные признаки. Лейб-медики нередко происходили из врачебных семей, поэтому выбор ими медицинской профессии с самого начала носил осознанный, целенаправленный характер. Все лейб-медики проявляли незаурядные, а иногда и блестящие способности к обучению, в связи с чем заканчивали учебные заведения с самыми высокими отличиями. До момента пожалования им звания лейб-медика они сумели достойно проявить себя на избранном поприще, достигнутые ими успехи были отмечены учеными степенями и званиями (все они были докторами медицины, многие - профессорами) и получили признание со стороны коллег и пациентов.
Все лейб-медики обладали особой удачливостью в лечебной практике. Например, Н. И. Пирогов, который неоднозначно, как теперь говорят, относился к Арендту, вынужден был признать, что тот- "очень смелый и предприимчивый хирург, проложивший себе дорогу на военно-медицинском поприще в период наполеоновских войн и достигший положения лейб- медика только благодаря успешности своих операций и высоким качеством своей практической работы" (7). Действительно, в условиях, когда отсутствовало обезболивание и еще ничего не было известно об асептике и антисептике (то есть о мерах по предотвращению инфицирования ран), Арендт, окружавший прооперированных им больных необыкновенно тщательным уходом, сумел добиться того, что его операции почти всегда заканчивались благополучно.
Офтальмологи (Dato) Большинство лейб-медиков были выпускниками отечественных учебных заведений, но все они, как правило, проходили усовершенствование в лучших зарубежных университетских клиниках и лабораториях, все они имели тесные профессиональные, а иногда и дружеские отношения со своими выдающимися иностранными коллегами. Почти все лейб-медики принадлежали к петербургскому медицинскому сообществу, представители других сообществ встречались значительно реже.
Лейб-медики обычно отличались крепким здоровьем, что естественным образом сказывалось на продолжительности их жизни. При этом средняя продолжительность жизни лейб-медиков была достоверно больше средней продолжительности жизни их августейших пациентов. Согласно подсчетам, средняя продолжительность жизни первых царей из дома Романовых (включая Петра I) составила всего 40 лет, а средняя продолжительность жизни придворных врачей, родившихся в XVII ст., - 78(! ) лет. Средняя продолжительность жизни русских императриц, как и следовало ожидать, была несколько большей - 52, 2 года, а их лейб-медиков - 69 лет. Правившие за ними императоры (конечно, умершие своей смертью) жили, в среднем, 52 года, а их лейб-медики - 65 лет.
Многие лейб-медики сделали успешную карьеру, поднявшись до самых высоких ступеней медицинской администрации. Весьма показательна в этом отношении судьба шотландца на русской службе Я. В. Виллие, который прошел путь от безвестного полкового лекаря до главного военно- медицинского инспектора русской армии и директора медицинского департамента Военного министерства, президента Медико-хирургической академии. Хирургическое мастерство Виллие привлекло к себе внимание управителей императорского двора, и он был назначен сперва придворным оператором (1798), затем- лейб-хирургом (1799), а в 1814г. ему было пожаловано звание лейб-медика и чин действительного тайного советника.
Между прочим, с занимаемой Виллие должностью придворного оператора связан рассказанный П. А. Вяземским литературный анекдот, основанный на некотором сходстве - при просторечном произношении - слов "оператор" и "император": "Лекарь Вилье [...] был ошибкою завезен ямщиком на ночлег в избу, где уже находился император Павел, собиравшийся лечь в постель. В дорожном платье входит Вилье и видит перед собой государя. Можно себе представить удивление Павла Петровича и страх, овладевший Вилье. Но все это случилось в добрый час. Император спрашивает его, каким образом он к нему попал. Тот извиняется и ссылается на ямщика, который сказал ему, что тут отведена ему квартира. Посылают за ямщиком. На вопрос императора ямщик отвечал, что Вилье сказал ему про себя, что он "анператор". "Врешь, дурак, - смеясь сказал ему Павел Петрович, - император я, а он оператор". "Извините, батюшка, - сказал ямщик, кланяясь царю в ноги, - я не знал, что вас двое" (8).
Звание лейб-медик являлось пожизненным. Только лейб-медик императрицы Елизаветы Петровны Г. Лесток, безвинно осужденный, был лишен всех чинов и званий. Правда, пришедший ей на смену Петр III восстановил Лестока во всех его правах.
В течение XVIII в., вплоть до Павла I, у каждого из российских императоров и импетратриц было не более 10 лейб-медиков, при этом некоторые из них служили последовательно не одному, не двум, а нескольким императорам.
В царствование Александра I и Николая I количество лейб-медиков увеличилось в 2, 5-3 раза. При Николае I появились первые почетные лейб- медики, но вначале их было немного - всего 9 человек. Больше всего лейб- медиков - 50 человек - насчитывалось при императоре Александре II. Одновременно до одной трети увеличилось количество почетных лейб- медиков - этих, по определению Н. А. Вельяминова, "генералов от медицины". Иногда в их число попадали и посторонние лица, как, например, проф. Н. А. Круглевский, случайно оказавшийся при умирающем от ран Александре II и потом никогда при дворе не бывавший.
Офтальмологи (Dato) Скуповатый Александр III заметно сократил штат лейб-медиков, а из оставшихся больше половины были почетными лейб-медиками. При Николае II количество лейб-медиков вновь приблизилось к 50, в основном за счет почетных лейб-медиков, которые составляли теперь уже две трети от их общего числа.
Деятельность лейб-медиков протекала в весьма специфических условиях. Некоторое представление о них может дать "Краткое наставление определенным при Его Императорском Величестве (императоре-младенце Иване Антоновиче. - Б. Н.) лейб-медикусам", утвержденное 5 ноября 1740 г. правительницей Анной Леопольдовной. В нем говорилось, в частности: "К сему управлению две персоны определяются, а именно архиатер Фишер первым, а доктор Ребейра Санхец вторым лейб-медикусом, за что им годового жалованья каждому по 3000 рублей кроме свободной квартиры, стола и экипажу определено.
Их должность и труды главнейшие в том состоят, чтобы Его Императорского Величества высочайшую особу пользовать и о соблюдении дражайшего оного здравия по крайнейшей возможности и лучшему разумению и совести попечение прилагать, причем к достижению столь лучшим успехом такого намерения будет:
1. Чтобы помянутым обоим лейб-медикусам во всем, еже до состояния Его Императорского Величества здравия касается, всегда согласно поступать, и ничего, окроме, что наперед между ними общим советом положено, не предпринимать [...]
2. Посещение Его Императорского Величества, сколько возможно обоим совокупно отправлять или же, по последней мере, ежели когда один из них к Государю пойдет, то о том другому, как он Его Императорского Величества состояние изобрел, тотчас сообщить, а одному и собою никогда ничего не распоряжать, но по содержанию первого пункта о всем обще советовать, и обоим общий исправный журнал о состоянии Его Императорского Величества ежедневно держать и такой журнал в особом месте, чтоб каждому из них оный находить можно, хранить.
3. Ежели Его Императорскому Величеству (от чего Боже всегда милостиво сохрани! ) какая немощь случилась, которая порядочного лечения востребовала б, тогда надлежит и доктора Аззарития к тому ж пригласить и о употребляемых способах и лекарствах такожде с ним советовать и в таких случаях ему держанной журнал сообщать. И такоже в прочем.
4. Обоим лейб-медикусам с приглашением оного Аззарития и еще других искусных медикусов отныне распорядок, каким образом императорскую особу и состояние здравия оного пользовать и как в том поступать, точнейше наблюдено было, установить и впредь надлежащие оный исполнять.
5. Окроме Высочайшего Его Императорского Величества особы имеют они и обоих их Высочеств Императорских родителей (имелись в виду Анна Леопольдовна и ее супруг принц Антон Брауншвейгский. - Б. Л.), как часто и каким образом они того востребуют, пользовать.
6. Такожде надлежит им определенным при Его Императорском Величестве (который тогда был еще в пеленках. - Б. Я.) и, для услужения оному женский пол во всяких случаях наилучше и со всяким прилежанием толь наипаче пользовать; ибо и соблюдение дражайшего Его Императорского Величества здравия и консервация сил для услужения и призору оного определенных персон зело потребна.
7. Ежели при сем их управлении еще излишнее время будет, окроме Двора и партикулярных немощных пользовать, то им сие право всегда, сколько оное без упущения их главной должности учиниться может, ныне, как и прежде, позволяется, однакож надлежит им от всех таких домов, где болезни, которые каким-либо образом заразительны быть могут, особливо же воспа и оной подобные находятся, тщательнейше удерживаться, и также свои партикулярные лечения, дабы оными не вельми во упражнении быть, не далее как на таких персон, как действительно в службе Его Императорского Величества обретаются, распространять" (9).
Офтальмологи (Dato) Помимо высокого профессионального мастерства, от лейб-медиков требовалось, по-видимому, обладание каким-то другими качествами, возможно, сродни тем, которые указывались в утвержденной Анной Иоановной в 1730г. инструкции для обер-гофмейстера, ведавшего дворцовым хозяйством и руководившего придворными церемониями: "Такая персона требуется, которая б не только доброго жития и поступка была, довольное знание и искусство, но и знатность и решпект имела: верен, скрытен и истинен; и такого христианского жития и поступка был, что паче своим собственным примером нежели наказанием ему подчиненных и прочих служителей основание полагал" (10). Другими словами, от него требовались верность, умение хранить тайны и высокая христианская нравственность.
Умению хранить тайны при царском дворе придавалось особое значение, поскольку сведения о состоянии здоровья руководящих деятелей страны и прогноз их здоровья на будущее могли при определенных условиях стать острым оружием в борьбе за власть.
Нужно сказать, что лейб-медики в полной мере отвечали этому требованию. Например, лейб-медики И. Ф. Бек, Я. В. Виллие и И. С. Роджерсон, приглашенные заговорщиками для того, чтобы привести в порядок изуродованный ими труп Павла I, ни словом не обмолвились о том, что они увидели в спальне императора в ночь на 12 марта 1801 года. Вспомним и свидетельство начальника канцелярии Министерства императорского двора А. А. Мосолова о Е. С. Боткине: "Боткин был известен своей сдержанностью, никому из свиты не удалось узнать от него, чем больна государыня и какому лечению следуют царица и наследник" ".
Отношение к придворным врачам, а вместе с тем их положение при царском дворе с течением времени существенно менялось. Первые цари из дома Романовых обычно не спешили прибегать к помощи врачей, и, как писал один из патриархов истории отечественной медицины Л. Ф. Змеев, "царь обыкновенно пробовал сначала, а царица с детьми - всегда лечиться домашними средствами, а призывали доктора лишь когда приходилось лечь и болезнь была уже большей частью определена" (12). Постепенно, однако, произошел переход от так называемой патогенной модели врачевания с ее рутинной практикой вызова врача по случаю заболевания к более прогрессивной - саногенной модели, с ее парадигмой постоянного врачебного наблюдения. Эти новации сказались и на отношениях к врачам. Если первые цари из дома Романовых держали придворных врачей на значительной дистанции и лишь в редчайших случаях удостаивали их аудиенции, то со сменой врачебной парадигмы лейб-медики стали пользоваться полнейшим доверием царской семьи и даже как бы делались ее членами. Например, Е.А.Головин вспоминает о С.П.Боткине, который в 1872г. был приглашен к больной императрице Марии Александровне: "При дворе, как и везде, он скоро приобрел доверие и любовь и из профессора Боткина превратился в Сергея Петровича, получившего свободный доступ к царской семье и пользовавшегося ее благосклонным расположением" (13). Вообще все историки отмечают "ласковое" отношение Романовых к своим лейб-медикам. Можно сказать, что это была своего рода семейная традиция дома Романовых.
Пользуясь привилегиями своей профессии, лейб-медики становились свидетелями самых интимных сторон жизни монархов. В их присутствии проходила та жизнь царской семьи, которая была скрыта от посторонних глаз этикетом. Для врачей не было тайной проявление обыкновенных человеческих переживаний, страданий и болезней, при общении с ними членам царской семьи не было нужды налагать на себя личину светскости, одним словом, это были люди с их радостями и горем, с их достоинствами и недостатками.
Ежедневное общение со своими пациентами, а во время болезней- круглосуточные дежурства у их постелей требовали от лейб-медиков затраты не только значительных нравственных, но и больших физических сил. Например, лейб-хирург Д. К. Тарасов 26 дней провел безотходно при страдавшем рожистым воспалением ноги Александре I, почти не имея в первые дни времени переодеваться, и спал, сидя в кресле.
Офтальмологи (Dato) Лейб-медики не только ощущали постоянный груз ответственности за здоровье своих пациентов, но также находились в непрерывном ожидании всевозможных переездов, перемещений, поскольку Романовы, как известно, отличались большой "охотой к перемене мест". Как вспоминал Д. К. Тарасов, "повеление о приготовлениях к путешествию всегда объявлялось секретно и до самого выезда почти никогда не объявлялось, куда царь намерен ехать" (14).
Не всегда эти путешествия были безопасными. К примеру, Г. Чулков так описывает один из эпизодов сражения при Аустерлице 20 ноября 1805 г.: "По смущенным и растерянным лицам господ свиты Александр догадался, что сражение проиграно. Следуя за четвертой колонной, он попал под неприятельский огонь. В нескольких шагах от него была ранена картечью лошадь лейб-медика Вилье. Свист холодного ноябрьского ветра смешивался со свистом пуль. Мимо императора бежали батальоны, повернув спины к неприятелю. Александр оглянулся - свита рассеялась. За ним только ехал, переменив лошадь, Вилье и берейтор Вне" (15).
Лейб-медики формально входили в штат одного из придворных медицинских установлений- Медицинской канцелярии (коллегии) и, позднее, придворной медицинской части Министерства императорского двора, но фактически подчинялись лично монарху. Об этом со всей определенностью было заявлено, например, в указе Елизаветы Петровны от 6 декабря 1748 г. о назначении первым лейб-медиком и архиатром доктора Г. Каау- Бургава: "Впрочем в единственном нашем ведении состоять и прямо от наших повелений зависеть имеет" (16). Вместе с тем лейб-медики не могли игнорировать требования, исходящие от ближайших к царю сановников.
Большие трудности приходилось испытывать лейб-медикам при составлении бюллетеней о состоянии здоровья царствующих особ. К слову сказать, опубликование таких бюллетеней, противоречащее общепринятой практике сохранения "врачебной тайны", являлось еще одной особенностью придворной медицины, вынужденной делать достоянием общественного мнения сведения о здоровье первых лиц государства. При этом на передний план нередко выступали требования так называемой политической целесообразности, в угоду которым объективные медицинские факты нередко искажались или прямо фальсифицировались. Ясно, что это не могло не задевать профессионального честолюбия лейб- медиков, находящихся постоянно между Сциллой опасности опоздания с вынесением летального (предвещающего смерть) прогноза и Харибдой неуместно оптимистичного или чересчур поспешного диагноза.
Имея ежедневный неограниченный доступ к царской семье, лейб-медики являлись источниками неофициальной информации, прорывая таким образом искусственно создаваемую вокруг нее информационную блокаду. Именно за это царедворцы не любили лейб-медиков, ревниво относились к их успехам и злорадствовали при их неудачах. Вот что, например, писал о лейб-медике И. В. Енохине отечественный Зоил, князь П. В. Долгоруков:
"Из числа самых приближенных к государю особенную важность имеет - не по способностям своим, потому что редко можно встретить подобный пример бездарности (это - явная неправда! - Б. Н.), но (внимание! - Б. Н.) по своим ежедневным сношениям с государем - его доктор Иван Васильевич Енохин [...], который ежедневно утром пьет кофе с государем с глазу на глаз, что дает ему возможность говорить государю о чем ему вздумается" (17). Вот эта неподконтрольность контактов лейб-медика с императором и бесит князя, очень хорошо знавшего цену обладания информационными каналами.
Офтальмологи (Dato) Находясь в непосредственном соприкосновении с царствующими особами, лейб-медики оказывались вольно или невольно втянутыми в придворные интриги, которыми был полон "этот свет завистливый и душный". Не каждый мог вынести его атмосферу. С. П. Боткин, проведший семь месяцев в императорской Главной квартире на войне 1877-1878 гг., писал:
"Здесь идет такая вражда друг на друга, столько зависти разлито в виде какой-то гнусной, клейкой жидкости, замазывающей все остальные человеческие свойства, что ко всякому факту надо относиться с осторожностью. Пора, пора вон из этого ада тщеславия, зависти, сребролюбия и пр., и пр. Мои нервы слишком натянулись за это время, чтобы сносить долее мое тяжелое положение лейб-медика. Обязанность врача мне никогда не может быть тяжела, но она иногда делалась невыносимой в моем положении. В 45 лет лишиться самостоятельности, свободы действий, отчасти свободы мнений, слушать все, видеть все и молчать- все это не только бесполезно, но и вредно не для одного меня, но и в отношении моего медицинского дела" (18).
Попытки же самостоятельного участия в придворных интригах подчас заканчивались для лейб-медиков весьма плачевно. Примером может служить история лейб-медика Г. Лестока - активного участника дворцового переворота 25 ноября 1741 г., приведшего на российский престол цесаревну Елизавету Петровну. Оболганный врагами, Лесток был арестован, подвергнут ужасным пыткам и сослан в Архангельскую губернию.
В своей профессиональной деятельности лейб-медики, как и все вообще врачи, не были застрахованы от ошибок и неудач, в связи с которыми, особенно в случаях смерти царственных особ, в общественном мнении нередко возникал неблагоприятный резонанс. К сожалению, медицина не всесильна, и бывают случаи, когда врачи не могут помочь даже царям. Такой жертвой, в частности, стал лейб-медик М. М. Мандт, который из-за распространившихся слухов о его причастности к якобы имевшему место отравлению Николая I вынужден был тайно бежать из России.
Взаимотношения между самими лейб-медиками тоже не всегда были идеальными, несмотря на то, что, казалось бы, клятва Гиппократа призывала их к некоей корпоративной солидарности. Например, Л. А. Блюментросту, прибывшему в Россию в 1668г., пришлось немало натерпеться от своих коллег, пройти сквозь строй хитросплетений и интриг, прежде чем он получил должность при дворе. Так же не повезло его сыновьям, лейб-медикам И. Л. и Л. Л. Блюментростам, несправедливо обвиненным Н. Л. Бидлоо в неискусном лечении умершего от оспы императора Петра II.
Какими бы ни были характерологические особенности лейб-медиков, как бы ни различались их профессиональные способности, все они обладали одним общим свойством - они были преданными слугами царствующего дома Романовых. Это отмечалось в официальных документах, подчеркивалось в их собственных воспоминаниях и записках, указывалось в выступлениях современников. Например, преподаватель богословия Военно-медицинской академии священник А. С. Лебедев, выступая на погребении С. П. Боткина, отдавал особую дань "опытности, знанию и беспредельной верности почившего Престолу и Отечеству" (19).
Примером преданности царскому дому, переходящей в самопожертвование, может служить судьба последнего российского лейб- медика Е. С. Боткина, который писал в одном из своих писем об императорской чете: "Своей добротой Они сделали меня рабом до конца дней моих" (20).
Как известно, Е. С. Боткин разделил трагическую судьбу последнего русского императора и был расстрелян вместе с ним и его семьей в Екатеринбурге, в подвале Ипатьевского дома в ночь на 17 июля 1918 года. Таким печальным образом закончил свое существование институт российских лейб-медиков.
Офтальмологи (Dato) По свидетельству одного из очевидцев, незадолго до расстрела Е. С. Боткину предложили: "Слушайте, доктор. Революционный штаб решил вас выпустить на свободу. Вы врач и желаете помочь страдающим людям. Для этого вы имеете у нас достаточно возможностей [...]. Мы вам дадим даже рекомендации, так что никто не сможет иметь что-нибудь против вас. Поймите нас, пожалуйста, " правильно. Будущее Романовых выглядит несколько мрачно". На что доктор Боткин ответил: "Мне кажется, я вас правильно понял, господа. Но, видите ли, я дал царю мое честное слово остаться при нем до тех пор, пока он жив. Для человека моего положения невозможно не сдержать такого слова. Я также не могу оставить наследника одного. Как я могу это совместить со своей совестью? Там, в том доме, цветут великие души России, которые облиты грязью политиков. Я благодарю вас, господа, но я остаюсь с царем! " (21).
Заслуги лейб-медиков перед отечественной медициной были в ряде случаев достойно оценены современниками и потомками, некоторым из них, например, С. П. Боткину, Я. В. Виллие и др., были воздвигнуты памятники (к нашему общему стыду, памятник Виллие в настоящее время ютится где-то на задворках Военно-медицинской академии).
На открытии памятника известному ученому и общественному деятелю, бывшему медицинскому инспектору Кронштадтского порта и главному доктору Николаевского морского госпиталя, почетному лейб-медику В. И. Исаеву, которое состоялось 29 октября 1913г. в сквере у госпиталя, присутствовали видные военно-морские чины и много врачей, на пожертвования которых и был создан памятник (автор - художник Шервуд). На лицевой стороне постамента высечены последние слова из речи, произнесенной Исаевым на юбилейном заседании Кронштадтского общества морских врачей: "Физически сильным, мощным духом и нравственными принципами принадлежит будущее. Жизнь мчится стремительно вперед. Спешите трудиться". На обратной стороне пьедестала написано: "Врачу, Ученому, Администратору, Общественному деятелю" (22).
Сохранились могилы нескольких лейб-медиков, похороненных в Москве и Санкт-Петербурге. На некоторых надгробиях имеются весьма выразительные эпитафии. Например, на надгробной плите могилы лейб- медика О. К. Каменецкого (между прочим, первого истинно русского лейб- медика), похороненного на кладбище Донского монастыря в Москве, написано: "Истинному христианину, верному другу, безмездному российскому врачу" (23).
Л. Ф. Змеев писал более 100 лет тому назад: "И ко всей массе источников разрабатывающая рука русского врача почти не прикасалась. Труд, как встарь говорили, великий, одному непосильный. Поэтому мы и не задаемся не только полнотой, но даже и окончательной разборкой отдельных частей, будучи в силах поставить в связном рассказе лишь вехи, наметить пути, по коим бы будущий исследователь мог хоть сколько-нибудь освоиться с делом" (24).
Ситуация в историографии российской медицины изменилась с тех пор незначительно. Эта работа по изучению истории отечественной придворной медицины есть лишь малая часть того пути, который еще предстоит пройти.
Офтальмологи (Dato) Примечания
1. ШУБИН Б. М. Дополнение к портретам. М. 1989, с. 73.
2. ФАСМЕР М. Этимологический словарь русского языка. Т. II. М. 1967, с. 477.
3. ВОЛКОВ Н. А. Двор русских императоров в его прошлом и настоящем. СПб. 1900, с. 41.
4. ЧИСТОВИЧ Я. А. Семен Федорович Гаевский. СПб. 1862, с. 10.
5. БОХАНОВ А. Н. Николай II. В кн.: Российские самодержцы. М. 199.4, с. 340.
6. ЧИСТОВИЧ Я. А. Николай Федорович Арендт.- Протоколы заседаний Общества русских врачей в С.-Петербурге за 1859-1860г. СПб. 1860, с. 160.
7. ПИРОГОВ Н. И. Сочинения. В 8-ми тт. Т. 8. М. 1968, с. 312.
8. Русский литературный анекдот конца XVIII- начала XIX века. М. 1990, с. 79.
9. РИХТЕР В. История медицины в России. Ч. II. М. 1820, с. 305.
10. ВОЛКОВ Н. А. Ук. соч., с. 13.
11. МОСОЛОВ А. А. При дворе последнего Российского императора. М. 1993, с. 112.
12. ЗМЕЕВ Л. Ф. Чтения по врачебной истории России. СПб. 1896, с. 213.
13. ГОЛОВИН Е. А. Памяти Сергея Петровича Боткина. СПБ. 1890, с. 10.
14. Записки почетного лейб-хирурга Д. К. Тарасова (воспоминания моей жизни). 1792-1866. СПб. 1872, с. 75.
15. ЧУЛКОВ Г. Императоры. Психологические портреты. М. 1995, с. 142.
16. ЧИСТОВИЧ Я. А. История первых медицинских школ в России. СПб. 1883, с. 494.
17. ДОЛГОРУКОВ П. Петербургские очерки. Памфлеты эмигранта (1860- 1867). М. 1992, с. 139.
18. Письма С. П. Боткина из Болгарии. 1877. СПб. 1893, с. 370.
19. Слово при погребении лейб-медика Двора Его Императорского Величества профессора ВМА тайного советника Сергея Петровича Боткина 30 декабря 1889 г. М. 1890, с. 4.
20. МЕЛЬНИК Т. Воспоминания о царской семье и ее жизни до и после революции. М. 1993, с.107.
21. Там же, с. 11-12.
22. Открытие памятника лейб-медику В.И.Исаеву.- Исторический вестник, 1913, декабрь, с.1196.
23. Московский некрополь. Т. II. М. 1908, с. 9.
24. ЗМЕЕВ Л. Ф. Ук. соч., с. 185.
Tags: Какой, петербургский, мост, носит, имя, лейб-медика, императрицы, Елизаветы, Петровны
"Мост глупости" в Санкт Петербурге. Друзья! Подписывайтесь на информационно-развлекательный канал IMHOSAURUS...
ПОМОГИТЕ РЕШИТЬ ТЕСТ ПО ИСТОРИИ | Автор топика: Алёна
1. Отметьте черту экономики второй половины 18 века, свидетельствующую о разложении крепостнических порядков: а) увеличение барщины б) расслоение крестьянства, появление капиталистых крестьян в) право помещиков судить крестьян, ссылать в Сибирь и на каторгу. 2. Кабинет министров был создан в правление А) Анны Иоанновны Б) Елизаветы Петровны В) Петра II. 3. Отметьте основные события Семилетней войны А) сражения при р. Ларге и Калуге, победа русского флота в Чесменской бухте и при Кунерсдорфе Б) сражение у Гросс-Егерсдорфа, взятие Кенигсберга и Берлина В) взятие русскими войсками крепости Очаков, победа под Цорндорфом и на р. Рымник 4. По указу Петра III А) наследование престола должно было осуществляться только по мужской линии Б) помещики получили право ссылать своих крестьян в Сибирь В) дворяне были освобождены от военной службы. 5. Научное учреждение, оборудованное для проведения астрономических наблюдений А) обсерватория Б) акватория В) риторика 6. Крестьяне были лишены права брать откупы и подряды А) в 1725 г. Б) в 1731 г. В) в 1740 г. 7. Отметьте ближайших сподвижников Анны Иоанновны а) Э. И. Бирон, Б. Х. Миних, А. И. Остерман б) Ф. Я. Лефорт, А. Д. Меншиков, Б. П. Шереметев в) М. И. Воронцов, П. Шувалов, И. Лесток 8. Отметьте, о ком идет речь. Родился в семье офицера. Получил хорошее образование: знал древние языки, историю, философию, увлекался богословием. В 1756 г. был приставлен ко двору. Участник русско-турецкой войны 1768-1774 гг., первый губернатор Новороссии, основатель города Екатеринослава, Севастополя. Один из фаворитов императрицы А) Г. Орлов. Б) Г. Потемкин В) А. Разумоский 9. В результате третьего раздела Польши к России отошли А) Курляндия, Западная Белоруссия, Западная Волынь Б) Новороссия, Восточная Белоруссия, Правобережная Украина В) Галиция, Приазовье 10. В Наказе Екатерины II содержалась А) мысль об отмене крепостного права Б) предложение об ограничении самодержавия конституцией В) мысль о равенстве 11. Отметьте неверную причину восстания под руководством Е. Пугачева а) усиление крепостного гнета б) ликвидация казачьего самоуправления в) стремление гвардии совершить новый дворцовый переворот 12. Верховный тайный совет был создан в правление а) Екатерины I б) Анны Иоанновны в) Екатерины II 13. Отметьте основные события русско-турецкой войны 1787-1791 гг. а) сражения при р. Ларге и Калуге, победа русского флота в Чесменской бухте б) сражение у Гросс-Егерсдорфа, взятие турецкой крепости Измаил; высадка русского десантв в Греции. в) взятие русскими войсками крепости Очаков, победа под Фокшанами и на р. Рымник. 14. По указу какой императрицы был открыт Московский университет и основана Академия художеств а) Анны Иоанновны б) Елизаветы Петровны в) Екатерины II. 15. Исключительное право дворян на винокурение называлось а) монополией б) самоуправлением в) фаворитизмом 16. Укажите последствие для российской экономики выпуска ассигнаций а) увеличился золотой запас государства б) снижены налоги с крестьян в) началась инфляция 17. Дворяне получили право создавать дворянские общества и собираться на дворянские собрания в соответствии с: а) Жалованной грамоты дворянству б) Манифестом о вольности дворянства в) указом 1741 года 18. Дворцовый переворот, в ходе которого был убит император, состоялся: а) в 1762 г. б) в 1801 г. в) в 1741 г. 19. Русский изобретатель, создатель семафорного телеграфа, приборов для шлифовки стекол в оптических приборах, автор проекта одноарочного моста через Неву А) И. Ползунов Б) И. Кулибин В) А. К. Нартов. 20. Автор «Истории Российской» А) В. Н. Татищев Б) М. В. Ломоносов В) М. И. Шеин
Игорь 5. Научное учреждение, оборудованное для проведения астрономических наблюдений
а) обсерватория
7. Отметьте ближайших сподвижников Анны Иоанновны
а) Э. И. Бирон, Б. Х. Миних, А. И. Остерман
8. Отметьте, о ком идет речь. Родился в семье офицера.
б) Г. Потемкин
